В подъезде разбросаны политические листовки, пустые бутылки драгоценно блестят в тусклом свете лампочки. Подростки с розовыми волосами целуются на ступеньках, жадно кусая губы, облизывая красные языки. Я переступаю парочку и невольно вспоминаю, как мы прятались на лестничных клетках от соседей и громко дышали, опьяненные близостью рассвета.
На двенадцатом этаже ветер пахнет прошлым. Здание напротив встречает закат широко открытыми глазами , и умирающее солнце горит в окнах малиновым пожаром.
Запах города пропитал меня насквозь, плащ бензиновых испарений и тонкий привкус смога. Этому аромату не хватает тебя, запаха сигарет и пьянящей горечи, ощущения падения и головокружительного взлета. Капает дождь, и я представляю, что у ливня вкус яблока и арбуза, и по моим щекам течёт липкий сок. А на твою спину из замочной скважины в моём сердце проливаются чернила и стекают по обе стороны позвоночника, будто юркие ужи.
Огурцы на грядке расцветают черными кляксами, руккола хрустит на зубах - уголь вперемешку с песком. Погоди, когда-нибудь я настигну тебя (себя?), схвачу клыками и опрокину в густую крапиву. И боль, разрывающая изнутри с такой силой, что любое внешнее проявление будет лишь слабым её отголоском, закружит нас в испепеляющем танце. Свист, босые ноги давят звёзды, и каждый немой вопрос зажигает новые солнца внутри твоих широко распахнутых, умоляющих, испуганных, всемогущих глаз.
